Дистрибутивная и корректирующая справедливость

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу Глава 3. Справедливость как основное начало деликтной ответственности Современный период развития отечественной цивилистики характеризуется в том числе и тем, что повышенное внимание уделяется проблемам договорного права, а вопросы общей теории деликтного права остаются научным медвежьим углом. Большинство современных работ, посвященных вопросам деликтных правоотношений, посвящены анализу отдельных специальных деликтов и во многом носят комментаторский характер.

ВИДЕО ПО ТЕМЕ: Photoshop Постер FLASH Лига Справедливости

Содержание:

• Электронная библиотека
• СПРАВЕДЛИВОСТЬ КАК НАЧАЛО И ПРИНЦИП ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА
• интернет-магазин
• Справедливость как начало и принцип гражданского права
• Дистрибутивная и корректирующая справедливость
• Философско-правовое обоснование категории справедливости в гражданском праве России
• Ваш IP-адрес заблокирован.

Электронная библиотека

Dmytro Vovk Перевод выполнен исключительно в научных и образовательных целях и не предназначен для любого распространения за пределами этих целей.

Нейл Маккормик О праве и справедливости 1 Право и мораль являются концептуально различными явлениями. Несмотря на это они тесно взаимодействуют. С одной стороны, существуют достаточные основания полагать, что законопослушность является моральной добродетелью, по крайней мере в тех государствах, где соблюдается верховенство права. Множество моральных агентов независимо друг от друга принимают на себе множество обычных моральных обязанностей, касающихся уважения к безопасности и собственности окружающих, соблюдения скоростных ограничений во время езды, честности в налоговых декларациях и своевременности в уплате налогов и множества других вполне приземленных обязанностей.

В этом смысле хорошо быть законопослушным гражданином. С другой стороны, государственное право в силу своего предмета сосредоточено на вопросах большого морального значения, проблемах, имеющих отношение к политической морали в ее наиболее важной сфере. Поскольку публичное право имеет дело с вопросами распределения и перераспределения путем налогообложения и перераспределения расходов, а также с использованием мер для защиты разных аспектов общего блага, таких как природные богатства, защита наемного труда, защита потребителей, регулятивные акты в сфере безопасности дорожного движения, безопасности морских или железнодорожных перевозок, оно публичное право поднимает вопросы дистрибутивной справедливости, соотносимой с общим благом и эффективным управлением, которые все вместе рассматриваются на фоне уважения к верховенству права.

В силу того, что уголовное право имеет дело c поступками, образующих mala in se2, оно касается вопросов большого морального значения. Там, где уголовное право затрагивает позитивные или негативные предписания, вытекающие из распределения или перераспределения, и действий, направленных на достижение разных аспектов общего блага, установленных публичным правом, mala prohibita 3 , которое этими нормами закрепляется, — также предмет, в значительной мере связанный с моралью.

Наказания, назначаемые за уголовные правонарушения, выступают формой жесткого обращения, которое выражает моральное обесславливание и умышленно причиняется государственными органами. Следовательно еще более актуальным представляется выработка достаточного морального обоснования и запрета правонарушений, и соразмерности наказания в случае признания лица виновным. Точно также жизненно важным является наличие справедливой системы судебного преследования с разумными правилами, касающимися доказывания, процедуры и состава суда, назначенного для рассмотрения уголовного обвинения опять же, имея в виду требования верховенства права.

Словом, уголовное право вовлечено в жизненно важные вопросы ретрибутивной справедливости 4. Перевод с англ. Дмитрия Вовка. Mala prohobita не обязательно нарушает какие-либо моральные требования и в этом смысле противопоставляется Mala in se. Предполагая достижение определенного приемлемого уровня дистрибутивной справедливости, частное право стремится обеспечить корректирующую справедливость 5 , устраняя нарушения набора основных прав в ситуациях, в которых возможен рыночный обмен.

Суммируя вышеизложенное, мы приходим к заключению, что право необходимо привязано к определенной концепции справедливости 6 , включающей дистрибутивный, ретрибутивный и корректирующий аспекты, в каждом из которых, в контексте наличия у государства возможности применять принуждение, уважение к верховенству права имеет существенное значение. Это значит, что данные правила могут выступать основанием для утверждения, что определенная разумная концепция справедливости удовлетворяет данному рассматриваемому положению, или что это положение направлено на обеспечение определенного разумно оцененного элемента общего блага способом, разумно согласованным с соответствующей концепцией справедливости.

Лицо должно убедиться, что это условие соблюдено, и, в связи с этим, должно требовать, чтоб оно было соблюдено, прежде чем оно лицо может вести речь об оправданности активной поддержки и реализации какого-либо закона. Безусловно, ничто не мешает возможности сделать такое заявление неискренне, с целью прикрыть то, что на самом деле в представлении субъекта управления выступает брутальным проявлением абсолютной власти или является отступленим от надлежащего применения и предназначения права.

Следовательно вы не можете искреннее участвовать в этом предприятии без серьезной осведомленности об этих ценностях, и вы не можете разумно принимать в нем участия без хотя бы претензии на то, что у вас есть такая осведомленность. Гражданская свобода и критическая мораль7 Принятие всего, о чем было ранее сказано, ни в коем случае не дает оснований для самоуспокоенности относительно реального воплощения этих ценностей любой реальной системой позитивного права в любом реально существующем государстве.

Люди, вовлеченные в действие права должны, и возможно многие, даже большинство, пытаются поддерживать справедливость в их обществах. Право обязано быть справедливым и служить общему благу для всех, кто попадает под его юрисдикцию.

Но право зачастую не в состоянии быть таким, каким обязано быть. То, каким право является и каким оно обязано быть, — это разные вещи. Тем не менее, если правильно, что в концепцию права как институционального нормативного порядка мы должны включать идею о том, что такой порядок представляет собой воплощение справедливости и общего блага, то это имеет ряд следствий. Прежде всего, это оправдывает критическое отношение к реальным институтам права и государства.

Они могут иметь несправедливый характер в том или ином случае, они могут потерпеть неудачу в поддержании общего блага тем или иным способом, представляющимся легко достижимым. Важно, чтобы сознательные граждане, комментаторы публично значимых событий и активисты, в них вовлеченные, были вовлечены в критическое моральное осмысление институтов и практик права и государства.

То, что Г. Со временем такое осмысление способно приобрести большое значение и может быть трансформировано с помощью политической системы в программы правовой реформы. Закон имеет как легитимные, так и несправедливые или нелегитимные цели.

Можем ли мы предложить какой-нибудь общий моральный принцип, который бы послужил нам в критике права? Одно требование, которое вытекает из идеи автономной морали, более чем очевидно — право не должно использоваться для того, чтобы нарушить индивидуальную автономию или причинить ей вред.

Свобода мысли и суждений должна уважаться. Следствием из этого является ревностная охрана гражданской свободы от посягательств со стороны государственных институтов. Естественно этот принцип не разрешает любое и каждое внешнее выражение веры и убеждений индивида. Задачей права, особенно уголовного права, является поддержание гражданского мира настолько, насколько это возможно, в свою очередь частное право гарантирует существующие имущественные права и обеспечивает выполнение добровольно и недобровольно принятых индивидами на себя обязательств с помощью договорного и деликтного права.

Отказ подчиниться требованиям закона по соображениям совести может заслуживать на уважение. Однако лишь в той степени, что если подобный отказ затрагивает чьи-либо юридические права или очевидный публичный интерес, оберегаемый правом, то нарушение лицом закона по соображениям совести не может оправдывать или извинять такое нарушение.

В лучшем случае это может быть хорошим основанием для смягчения приговора. В этом смысле право необходимо лимитирует свободу. Ограничивает ли оно также и автономию? Я могу думать все, что хочу, по поводу ограничения скорости, которое было бы разумным на определенном участке дороги. Однако, если компетентный орган власти законно установил скоростное ограничение предположим в 20 миль в час, а я его не соблюдаю, то в случае привлечения к ответственности и наложения штрафа, основания для обжалования у меня отсутствуют.

Этим может быть ограничена моя физическая свобода, но не моя свобода мысли. Использование психологического или психического давления на индивидов, имеющего целью промывку мозгов например, во время исполнения уголовного наказания или допроса подозреваемого , также глубоко предосудительно. Law, Liberty and Morality. Oxford: Oxford University Press, Более важно, однако, что чрезмерные ограничительные запреты в сфере того, что индивид вправе делать с точки зрения свободы, включая неразумные физические ограничения на передвижение, лишает автономного агента возможности реально осуществлять свободное самоуправление.

Человек в клетке способен сохранять свободу мысли, но это вряд ли может быть моделью того, что подходит лицу для обеспечения автономного существования. То, что должны устанавливаться только внешние запреты, не означает, что все внешние запреты приемлемы. Состояния психики могут также быть иметь значение и в частном и публичном праве, например, когда стоит вопрос о действии лица в силу ошибки или когда факт умысла следует учитывать при интерпретации определенного вида юридического документа.

Смысл в том, что злое намерение ненаказуемо само по себе, а только если злое намерение выражено в явных действиях, включая очевидные приготовления к действию покушения или сговоры. Злое намерение может быть обязательным, но никогда достаточным условием для принуждающего публичного вмешательства в жизнь лица. Особое внимание к указанному вопросу имеет большое значение, в особенности при рассмотрении защитительных мер, касающихся терроризма и подстрекательства к совершению террористических преступлений.

Здесь следует упомянуть об основаниях уголовного права, заключающихся в поддержании условий мира и взаимоуважения. Взаимоуважение — это условие, при котором люди доверяют друг другу для предотвращения неспровоцированного насилия, и когда ссылка на то, что чье-либо поведение в отношении другого лица вызвано провокацией со стороны последнего, является предметом тщательного разбирательства. Свобода лиц как автономных моральных агентов — одно из величайших достижений гражданского общества.

Проблемы для свободы могут возникать в отраслях права, отличных от уголовного. Публичное право в процессе выполнения дистрибутивных функций и в программах здравоохранения и защиты окружающей среды может становиться излишне навязчивым. Не все то, что действительно способствует благу — даже всеобщему благу — необходимо переносить сферу государства. Это соответствует принципу распределения свободы действия и свободы стремления к достижению определенного блага.

Принцип субсидиарности9 является не конкурентом дистрибутивной справедливости, а ее частью. Другой путь определения, какие следует установить пределы вмешательства правовой системы в сферу моральной автономии индивида, связан со справедливостью как таковой, содержащей в себе ограничивающей элемент.

Правоприменители и судьи могут сталкиваться с постоянным искушением придать силу моральным требованиям самим по себе. В ответ может потребоваться, чтобы они ограничивали себя в надзоре за 9 Endo Cf. Natural Law and Natural Rights. Oxford: Clarendon Press, Exeter: Imprint Academic, P о субсидиарности в Европейской конституции. Справедливость, как добродетель частного лица, состоит в выполнении каким не был мотив обязанностей одного лица по отношению к другому или, в силу разумных предписаний публичного права, по отношению к государству.

Рассматриваемые обязанности должны касаться действий и деятельности, а не состояния души, с которым они совершались. В этом смысле данные обязанности противопоставляются обязанностям щедрости, любви милосердия , умеренности. Выполнение того, что составляет обязанности щедрости и любви, в реальности не может быть принудительным, хотя бы потому что подлинная щедрость и любовь требуют свободного осуществления и добровольного совершения в отношении соответствующего другого лица.

Но люди могут эффективно удерживаться с помощью права от открытых проявлений ненависти или презрения, особенно когда такие ненависть или презрение направлены против лиц, выделенных по признаку расы, цвета кожи, нравственным убеждениям, национального происхождения, религиозной принадлежности, и когда манера выражения ненависти или презрения рассчитана на то, чтобы вызвать страх и возможные ответные действия. В этом случае на первый план снова выходят требования поддержания гражданского мира.

Религия, свобода и право Если неправильно использовать право для того, чтобы заставить людей любить их ближних, то можно ли его использовать, чтобы заставить их любить Бога или славит Его в соответствии с единственно правильной формой божественного поклонения и почитания? Вряд ли можно себе представить всеблагое, всемогущее и всеведущее божественное существо Аллаха, Иегову, Яхве или Божественную троицу , для которого почитание в принудительной форме было бы в любом случае приемлемым.

Еще менее можно представить, что полнота божественности этого существа будет как-либо уменьшена из-за человеческого пренебрежения или даже активного богохульства. Если грех причиняет вред, то только личности самого грешника и тем из его окружения, кто от этого страдает.

Божественное всемогущество в этой связи не может уменьшиться ни на йоту, ни на мельчающую долю. Из приведенных соображений вытекают серьезные аргументы против принуждения в сфере религиозной веры и форм поклонения. И эти аргументы останется таковым, даже если будет общепризнано, что определенная пророческая или другая основанная на откровении религиозная истина и соответствующее религиозное поклонение являются однозначно единственно правильными, что отводит на второй план все остальные за исключением тех, которые отвечают этой идеальной истине.

В мире, каким он есть, такая общепризнанность отсутствует. Как бы уважительно не вели себя лидеры больших вероисповеданий и различных сект, в своей среде они обязательно оппонируют друг другу. У каждого из них есть откровение или представление, которое для них однозначно является более правильным и совершенным, нежели у других.

Все они убеждены, что остальные способны увидеть абсолютную истину только через закопченное стекло. Кажется, что лишь немногие из порывов, ощущаемых человеческими существами, сильнее тех, что вызываются потребностями веры и религиозной преданности.

Крестовые походы, джихады, религиозные войны, гражданские войны межу сторонниками соперничающих религий или соперничающих версий сущностно одной и той же веры — этот мусор на страницах наших учебников истории и причина для пролития людьми удручающе значительного объема человеческой крови в яростных сражениях. С точки зрения автономной морали существуют серьезные аргументы против использования 10 MacCormick N.

Living Lawfully: love in law and law in love. Даже не принимая во внимание автономную мораль, делать это чудовищно неосмотрительно, так как любое принудительное вмешательство вызывает в ответ ожесточенное сопротивление, часто осуществляемое против противника с превосходящими силами. Бог, который с определенностью знает, кто прав в вопросах веры и религиозного поклонения, не может рассматриваться как желающий убийства искренних верующих в искаженную версию Его истины.

Это не может быть желанием всеблагого божества, понимающего искренность тех, кто искренне ошибается. И тех, кто наиболее склонен бороться до конца за свои искренние убеждения.

СПРАВЕДЛИВОСТЬ КАК НАЧАЛО И ПРИНЦИП ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА

Богданов Д. Богданов обосновывает вывод о том, что представления общества о справедливости являются одним из начал гражданского права, на основе которого в одно и то же время формируются как принцип справедливости, так и соответствующие нормы гражданского права. Отечественная юриспруденция по инерции продолжает оставаться преимущественно позитивистской.

Dmytro Vovk Перевод выполнен исключительно в научных и образовательных целях и не предназначен для любого распространения за пределами этих целей. Нейл Маккормик О праве и справедливости 1 Право и мораль являются концептуально различными явлениями. Несмотря на это они тесно взаимодействуют. С одной стороны, существуют достаточные основания полагать, что законопослушность является моральной добродетелью, по крайней мере в тех государствах, где соблюдается верховенство права. Множество моральных агентов независимо друг от друга принимают на себе множество обычных моральных обязанностей, касающихся уважения к безопасности и собственности окружающих, соблюдения скоростных ограничений во время езды, честности в налоговых декларациях и своевременности в уплате налогов и множества других вполне приземленных обязанностей.

интернет-магазин

Аристотель о вненормативных основаниях справедливости Аристотель понимал, что справедливость покоится на некоторых вненормативных основаниях. Вненормативные основания справедливости можно определить как те объективные обстоятельства, при наличии которых только и может иметь место норма справедливости. Справедливость имеет место там, где присутствуют отношения между людьми, объективно требующие меры и пропорции. Это случается всякий раз, когда люди, стремящиеся к своему благу, вступают в кооперативные отношения друг с другом. Необходимости в справедливости не может быть, если все в избытке или все абсолютно недостаточно, поскольку в таких условиях не может сложиться потребности в общении. Лишь постепенно, разделившись, люди стали нуждаться друг в друге и прибегать к взаимному обмену. Справедливость может иметь место лишь в тех отношениях между людьми, которые по своей природе требуют известной меры. В каждом из них может иметь место своя специфическая справедливость: дистрибутивная распределительная , ретрибутивная воздающая и коммутативная обменивающая , которые можно рассматривать как виды общей справедливости. В отношениях распределения можно говорить о субъекте распределения тот, кто распределяет , объекте распределения те, кто получает , предмете распределения конкретное благо, подлежащее распределению.

Справедливость как начало и принцип гражданского права

Oxford University Press, Основной принцип распределительной функции деликтной ответственности был объяснен Грегори Китингом с позиций "дистрибутивной справедливости". Дистрибутивная справедливость не является линейной, она является основанием правовой политики каждого конкретного государства, и ее основу составляет принцип справедливого распределения публичных и частных благ в соответствии со статусом потерпевшего и деликвента. В этом отношении дистрибутивная справедливость, с одной стороны, по сравнению с корректирующей справедливостью предоставляет возможность более "тонкой настройки" деликтного отношения, а с другой стороны, является разновидностью публичного вмешательства в частноправовую сферу, так как применение данного принципа связано с необходимостью формирования специальных режимов правового регулирования деликтной ответственности для отдельных категорий потерпевших и деликвентов. В соответствии со ст.

Дата: 11 марта г. Мы видим, что справедливость это мера правильного и возможного поведения. И эта мера должна быть одинаковой для всех лиц. Первое упоминание о справедливости как социальной категории можно встретить, и оно закреплено в статьях Конституции Российской Федерации, что, несомненно, оказывает влияние на все сферы жизни общества.

Дистрибутивная и корректирующая справедливость

Богданов, Д. Идея справедливости, справедливого общественного устройства относится к числу вечных проблем этической философии, а истоки философского дискурса о содержании и путях достижения справедливости в общественных отношениях скрываются в глубине давно минувших веков и ушедших эпох. Проблемы справедливости издавна волновали и умы ученых-цивилистов.

ПОСМОТРИТЕ ВИДЕО ПО ТЕМЕ: Поговорим о цифровом "шуме" в фотографии. Приглашение к дискуссии.

Справедливость как начало и принцип гражданского права Вы точно человек? Книги Нехудожественная литература Право. Код товара : В интерьере. В избранное. Богданов Дмитрий Евгеньевич. Отдельное издание.

Философско-правовое обоснование категории справедливости в гражданском праве России

.

.

Ваш IP-адрес заблокирован.

.

.

.

.

.